Будь на волне! Будь с нами!

И планшеты - тоже!

Американский психиатр Ричард Фридман опубликовал в The New York Times колонку о том, что нам не стоит паниковать из-за влияния технологий на мозг подростков. Предлагаем вам её перевод.

Судя по новостям в СМИ и на тематических сайтах, среди подростков бушует настоящая эпидемия повышенной тревожности и других психических расстройств. Однако существенных доказательств этому нет — последнее репрезентативное исследование среди американской молодёжи было проведено более десяти лет назад.

Есть несколько недавних опросов, которые показывают повышение возбудимости и тревожности у подростков. Но их результаты основаны либо на личных ощущениях детей, либо на оценках их родителей, что довольно субъективно.

Кроме того, все случаи квалифицируются как проявление незначительных симптомов, а не клинических синдромов.

Возможно, уровень тревожности заметно повышается лишь в отдельных демографических группах, к которым привлечено большее внимание медиа. Или же впереди действительно волна неврозов, которые нам только предстоит зафиксировать в эпидемиологических исследованиях.

Но пока всеобщая эпидемия тревожности — это просто миф. Почему же он уже распространён так широко, что люди воспринимают его едва ли не как доказанный факт?

Уверен, одна из причин в том, что родители и без доказательств сразу поверили в идею, что смартфоны, видеоигры, интернет и вообще любые проявления современных цифровых технологий определённо «токсичны». Если вы тоже разделяете эту точку зрения, то для вас естественна мысль, что дети, растущие в эпоху повсеместного распространения цифровых технологий, обречены страдать от психологических проблем. Но всё это основывается на сомнительных и ограниченных исследованиях.

Некоторые исследования указывают на связь между временем, проведённым перед экранами, и психологическим состоянием. Как вы уже догадались, в таких работах говорится о том, что чем дольше мы заняты гаджетами, тем хуже мы себя чувствуем.

Но проблема в том, что это только корреляция, а не причинно-следственная зависимость. Вполне возможна и прямо противоположная ситуация — подростки со сниженным уровнем психологического благополучия проводят больше времени за экранами смартфонов, чтобы отвлечься от негативных эмоций.

Другие исследователи применяли МРТ для изучения мозга молодых людей, которые «зависимы» от видеоигр. Например, в одном исследовании сообщалось, что у подростков с онлайн-зависимостью были зафиксированы микроструктурные изменения в различных областях мозга.

Но здесь опять та же картина: есть взаимосвязь, но не выявлена точная причина. Вопрос, вызваны ли эти изменения именно «цифровой зависимостью», остаётся открытым.

Поехали дальше. Как насчёт утверждения, что использование смартфонов может вызвать зависимость, сравнимую с употреблением наркотиков?

Оно тоже весьма популярно. И тоже основано на исследованиях с МРТ, суть которых заключается в следующем: если детям демонстрировать изображения из компьютерных игр, то в мозге фиксируется активизация «центров удовольствия».

По-моему, ничего удивительного. Если любому человеку показывать изображения того, что приносит ему удовольствие в обычной жизни (будь то шоколад, деньги или секс), то сканирование мозга покажет активизацию соответствующих центров. Но из этого не следует, что у человека чрезмерное пристрастие к этим вещам.

Актуальный вопрос в этом случае — действительно ли цифровые технологии могут настолько изменять работу мозга, как это делают наркотики?

Научно подтверждённых доказательств этому не существует. Всё основано на сравнительных предположениях.

Алкоголик, лишённый возможности употреблять спиртное, реально может оказаться в опасном для жизни состоянии абстиненции (синдрома отмены). Но в своей психиатрической практике я не видел в реанимационном отделении клиники ребёнка, у которого отобрали смартфон. Это просто недовольный подросток, который хочет, чтобы ему вернули его девайс.

Однако многие родители всё ещё настаивают, что их дети слишком тревожны. Боюсь, это отражает культурный сдвиг в сторону патологизации повседневных стрессовых состояний.

Но всё-таки есть разница между нервным расстройством и чувством бытовой тревоги. Первое ощутимо мешает людям жить, ведь они страдают от чрезмерного беспокойства даже тогда, когда их почти ничего не тревожит. Второе — это совершенно нормальный и рациональный ответ организма на стрессовые ситуации.

Подростки, как и люди всех возрастов, иногда будут (и должны) чувствовать себя тревожно. И это не психическое расстройство.

Правда в том, что наш мозг более устойчив к изменениям. Да, он развивается, меняется под влиянием критически важной информации, которую мы извлекаем из окружающей среды. Но у этой нейропластичности есть естественные пределы.

Даже когда мы молоды и впечатлительны, наш мозг содержит молекулярные и структурные тормоза, определяющие степень, с которой мозг может быть «переформатирован» под влиянием жизненного опыта.

Не стоит забывать, что появление любых новых технологий обычно вызывает панику, связанную с медицинскими и моральными аспектами этих технологий. Очевидный пример с телевидением — помните, как нас предостерегали? Но ничего страшного не произошло.

Так что если ваш ребёнок встревожен или расстроен, не следует всякий раз предполагать, что с ним что-то не так. Мозги наших детей вполне готовы к любым вызовам современной жизни.

А вы согласны с такой точкой зрения?