Ему противно мыть унитаз. А у меня нет выбора.
Ему неприятно громко, когда включается миксер. А у меня нет выбора.
У меня нет того, другого, кто все равно сделает
Ему страшно присутствовать на родах. А у меня нет выбора.
Я не могу донести стол весом в пятьдесят килограммов. Но у меня нет выбора.
Он может забить - сделает кто-нибудь другой.
Я не могу забить - я и есть этот другой
Мальчики не руководствуются эмоциями, да? Но все, что он не хочет делать - потому что ему противно, неприятно, страшно, нарушает его образ мужчины.
А все, что я не могу - я не могу физически. Но у меня нет выбора, и я все равно делаю.
Плачу другим людям, подкладываю картофельные шкурки под ножки, перегружаю на тележку, веду переговоры на транквилизаторах.
У меня нет того, другого, кто все равно вытрет лужу в коридоре, кто все равно получит документы, кто все равно приготовит обед, кто все равно возьмет ребенка и кошку себе.
А мужчины как те космонавты, что после недель невесомости оставляют кружку или ручку в воздухе, в уверенности, что она не упадет. Кружка падает.
А все остальное подхватывает женщина. опубликовано econet.ru.
Автор: Yana Serra
/* */