"Я так тебя люблю, нам никто не нужен...",
"Ты - мой самый главный защитник",
"Сын - единственный мужчина в моей жизни, моя опора и гордость",
"Мы всегда-всегда будем вместе, ты же никогда не оставишь мамочку..."Так мамы мальчиков формируют симбиотические отношения. Отец при этом может формально быть, или не быть, это не важно. Важно то, что мама и ее маленький мальчик - два самых главных человека в жизни друг друга.
Когда такие мальчики вырастают, они испытывают большие трудности с сепарацией. И огромное чувство вины.
И громадные сложности с построением личной жизни. Ведь как такового понятия личного у них никогда не было, не было приватного пространства, свободного от мамы. Своей семьей, осознанно, или нет, они продолжают считать семью мамы/мамы и папы. Я и мама. Не я и жена. Не я, жена и дети. Жена, если и есть, находится на отшибе его приоритетов, по остаточному принципу.
Тут стоит оговориться, что у мужа и жены всё очень похоже и очень симметрично, как бы там ни казалось на первый взгляд. У жены такого «маминого мальчика» всегда есть свой «флирт на стороне». Это может быть как работа, так и собственные мама/папа, так и реальный флирт. Она так же, как и ее муж, не готова принадлежать отношениям полностью. И тут у них всё очень гармонично.
Формально мамы подросших неотпущенных мальчиков говорят: мой сын счастлив, у него есть семья, я ни на что не претендую. Ага! Да и незачем претендовать. В глубине души есть знание: он никуда не уходил. И не уйдёт.
Уходит мама. И трагедия симбиоза разворачивается в полной мере тогда, когда неотпущенный мальчик (кстати, это может быть и девочка, дочь) уходит вслед за мамой. В смерть. Посредством болезней, травм, зависимостей…
«Ты же никогда не оставишь мамочку…»
Как мамы формируют симбиотические отношения с детьми, в частности, с сыновьями? Способов, на самом деле, множество. Один из них – покориться «мужчине».
Происходит это примерно так: «мой сын против того, чтобы я….»
«сын не разрешает мне…»
«я бы, конечно…, но сын не согласится»
«нет, я не замужем, сыну не понравился ни один мой партнер…»
И еще безапелляционное «Мы», применительно к ребенку любого возраста. Но, к этому я еще вернусь… Итак, все эти фразы не имеют ничего общего с гуманной позицией по отношению к ребенку и его мнению, как вы понимаете.
Зато прямое отношение они имеют к партнерству, ведь это партнер может быть против чего-то, не согласиться с чем-то, или одобрить что-то.
Родитель ребенку может что-то запретить. Но никак не наоборот! Не может ребенок запрещать родителю, это противоестественно и вредоносно в первую очередь для ребенка, т.к. как бы ни старался маленький мальчик оправдать мамины ожидания и взять на себя партнерскую ответственность, у него нет для этого ресурса в силу возраста.
А перечисленными выше фразами и соответствующим поведением, мама сигнализирует: «Ты – партнер для меня, ты ответственный и определяющий, ты – мужчина!».
Ресурс ребенка не безграничен, в норме он идет на развитие и по мере необходимости на адаптацию, на это его хватает.
В симбиотических отношениях весь детский ресурс уходит на «взрослые» отношения с мамой, а на свою нормальную детскую жизнь и соответствующее возрасту развитие ресурса не остается. Как результат, инфантилизм, нарушение отношений со сверстниками. А позже – с противоположным полом, что вполне объяснимо, ведь почти вся любовь инвестирована в мать.
Соответственно, все попытки сына полюбить женщину, будут обречены на частичный или полный провал, ибо ресурсов для любви и партнерства с кем-то еще, кроме матери, у него практически нет. Ведь оставаясь в симбиотических отношениях с матерью, он чувствует себя ответственным за ее счастье и душевный комфорт. И на любые фантазии о качественных изменениях в своей жизни, он сталкивается с привычным вопросом: «А как же мама…?».
Уместно здесь вспомнить слова К. Витакера о том, что создавать отношения имеет смысл после того, «как молодые люди успешно развелись со своими родителями и утвердились в своем праве быть отдельными личностями». Увы, не всем это дано. Общаясь с сыном, как с партнером, мать создает подменную реальность, где она и сын иерархически равны, где аннулированы границы, то есть, по сути, отношения представляют из себя психологический инцест. Подобные отношения создают почву для формирования пограничной личностной организации у ребенка, развития интимофобии, или могут спровоцировать возникновение психосоматического симптома, нарушений пищевого поведения, нарушений психосексуальной ориентации. Если невротическая и психосоматическая линии защиты не срабатывают, то развязка наступает в психозе. Тогда на приеме врач-психиатр видит постаревшую, но еще весьма бойкую маму, которая всё в деталях расскажет про больного сына, причем, таким образом: «Мы заболели тогда-то…», «А эти лекарства нам не помогают, а те нам помогают», «А госпитализация у нас тогда-то была».
Неуместное применительно к взрослому сыну «Мы» является маркером симбиотических, слитных отношений. Всему своё время и симбиозу тоже. Симбиоз является здоровым и важным этапом в развитии ребенка на первых годах жизни, позволяет матери лучше понять своего малыша, а ему получить защиту и поддержку. Надо учитывать, что это всего лишь этап, и если он затягивается, есть все предпосылки для формирования психологической инцестуозной связи. Мамы, воспитывающие ребенка в затянувшемся симбиозе, игнорируют тот факт, что по мере взросления ребенок должен становиться всё более независимым, чтобы, в конце концов, отделиться и уйти в свою жизнь.
Но в этом-то и засада! Мамы, склонные к симбиозу растят ребенка не для его, а для своей жизни, зачастую, отведя ему роль «заместителя» кого-то. Например, мужа, с которым произошел развод, или эмоционально холодного, дистантного мужа, или погибшего отца ребенка. Или мужа, которого она сама исключила из отношений, как потенциально опасного для нее.
Ведь в партнерстве заключена вероятность конфликта, расставания, несогласия. Если женщину это страшит в реальном партнере, то она предпочитает ему сына, как «безопасного партнера». Ведь он будет любить ее безусловно и для него она всегда будет единственной и самой-самой.
Ситуация, на самом деле, узнаваемая, потому что распространенная. Проблема психологического инцеста, на мой взгляд, часто недооценивается.
Нарушение закона иерархии в семейной системе, когда ребенку предлагают занять не его, а партнерское место, в большом числе случаев не является приобретенной, а чаше наследственной патологией в детско-родительских отношениях и передается от поколения к поколению.Есть ли выход? На мой взгляд, их несколько. И все они могут сочетаться между собой.
Первый и наиболее очевидный - обращение к специалисту, который поможет увидеть и осознать патологические механизмы, а затем, изменив их, прервать цепь повторения.
Другой вариант – выстраивание партнерства с отцом ребенка. Именно активное присутствие отца подчеркивает границы между полами и поколениями, определяя необходимую дистанцию.
«Если мать хочет, чтобы ребенок психически развивался, она должна следовать его желаниям, а не он должен обслуживать ее сексуальные желания. А для этого она должна любить и быть любимой отцом ребенка» (Joyce McDougall).
Есть мнение среди психологов, что присутствие третьего – обязательное и непременное условие для успешной сепарации и дальнейшего развития.
Но как быть, если третьего – нет. Может ли мама сама как-то повлиять на ситуацию, сделать отношения с сыном максимально здоровыми? Думаю, может. И способ, полагаю, не один. Я озвучу один из важных.
В начале заметки я писала, что партнерство с сыном это подменная реальность. Ваша задача актуализировать истинную реальность на деле и на словах. Можно сказать примерно следующее: «Я твоя мама, а ты мой сын. Я взрослая, а ты маленький. И, что бы у меня ни происходило, это мои проблемы, я решу их сама». И решать. И делать. Самой, да.опубликовано econet.ru. Если у вас возникли вопросы по этой теме, задайте их специалистам и читателям нашего проекта здесь.
Автор: Мария Мухина
/* */